Стараясь не скрипеть, Манчестер отворил дверь.
– Вуаля! – гордо сказал он почему-то по-французски. Манчестер не знал французского, как, впрочем, и всех других языков, кроме родного русского и нескольких циничных татарских ругательств. Он был родом из Бугульмы.
Жулики осторожно поднялись на второй этаж. Вошли в кабинет и остановились перед бронированной дверцей, встроенного в стену, сейфа. Дуремар осветил фонариком объект приложения усилий. Сейф выглядел грозно.
– Попытаешься? – спросил друга Манчестер. Дуремар передал ему фонарик и принялся за дело. В общем-то, он не был таким уж жопоруким и в своих кругах пользовался определенным авторитетом, несмотря на дурацкое погоняло и вечно растерянное выражение лица. Дуремар мог бы даже стать одним из лидеров преступного мира, но он курил. А как известно, настоящий вождь не должен курить, должен быть харизматичным вегетарианцем и любить морковные котлеты.
В напряженном труде и превозмогании прошло около получаса. Наконец сейф щелкнул, капитулируя, и позволил себя открыть. Сигнализация промолчала.
– Храните деньги в сливных бачках! – негромко объявил Дуремар.
– Ну ты и крутой перец! – восхитился другом Манчестер, перебирая бархатные коробочки. – А вот то, что нам нужно. Какая прелесть!
Он достал из сейфа коробочку с надписью «Сверкающий Могадишо» на крышке и открыл.
– Дай мне, посмотреть, – протянул руку к бриллианту Дуремар.
Манчестер отдал ему коробочку.
– Смотри, а я пока своей мазихе позвоню, скажу, что дело сделано.
Пока Манчестер разговаривал по телефону, Дуремар любовался «Сверкающим Могадишо». Он направлял свет фонарика на камень с разных сторон и бриллиант превращался в маленькую звездочку, переливающуюся огнем, загадочную, даже пугающую, но неотразимо желанную.
– Этот брюлик стоит, наверно, целый миллион, – восторженно произнес Дуремар, когда Манчестер, наговорившись, выключил мобильник.
Манчестер перебил друга:
– Какой миллион, кореш? Откуда такие нереальные цифры? При чем тут астрономия? Давай, делаем цап-царап и валим отсюда.
Дуремар пробормотал по инерции, уже к чему-то прислушиваясь:
– Ты прав, пора домой, пока ветер без сучков.
Мгновение спустя, Манчестер тоже услышал неясный шорох, привлекший внимание Дуремара. Кто-то почти неслышно поднимался по лестнице. Это было плохо для их бизнеса. Не сговариваясь, жулики бросились к единственному месту в комнате, которое могло защитить их от нескромного взгляда – за большой шкаф, набитый папками и деловыми бумагами. Там они замерли в темноте, плотно прижавшись друг к другу.
Манчестер почувствовал, как Дуремар вложил ему в руку коробочку с бриллиантом. Однако Манчестер был опытным каторжанином, поэтому вернул добычу Дуремару, прошептав ему едва слышно: «На, спрячь». Но тот снова сунул коробочку Манчестеру. И тут же получил ее обратно. Так бы они и дальше передавали друг другу проклятый бриллиант, ставший неопровержимой уликой их преступления, если бы в комнате не загорелся свет.
В дверях стояли двое: мелкие чипиздрики нездешнего облика. Один мужского пола, другой женского. Одинаково бесстрастные узкоглазые лица, кожа цвета мясной подливки, вихрастые иссиня-черные волосы. Чипиздрики были одеты в дешевые спортивные костюмы. Пришельцев можно было различить по росту и по тому, что «она» держала оружие современного пролетариата – бейсбольную биту, а «он» сжимал в руках пистолет размером с утюг. Правда оставалась еще надежда, что это муляж. Чипиздрики не были похожи на представителей закона, скорее, на ребят с чистой головой, холодными руками и горячим паяльником. Личная охрана буржуина?
Манчестер заметил, что Дуремар уронил на пол проклятую коробочку и запнул ее под шкаф. Ему стало очень страшно. Вот такая ситуация у них с Дуремаром и называлась «попадос!».
Чипиздрики моментально просканировали комнату своими прищуренными глазками. Разумеется, они тут же догадались, где прячутся жулики. «Он» подошел ближе к шкафу и направил на них пистолет. «Она» протянула руку к Дуремару. Мол, «давай сюда». В ответ Дуремар необдуманно показал ей средний палец. Не нужно было быть сурдопереводчиком, чтобы понять настолько прозрачный ответ. «Она» поняла и в доказательство огрела Дуремара битой. Удар пришелся в левое плечо. Дуремар взвыл от боли. Его рука повисла, как дохлая змея.
Манчестер понял, что разговора с этой нерусью не получается. Пора было уходить. По-английски, не прощаясь. Однако, мешало одно громадное «но». У жуликов не было пресловутого плана «Б» на случай неудачи. Про чипиздриков их никто не предупредил. Приходилось импровизировать на ходу. Манчестер собрался срочно что-нибудь придумать, но не успел. Здоровой рукой Дуремар вытащил из кармана маленький блестящий пистолет-зажигалку и направил его на чипиздрика мужского пола. Конечно, это была ошибка, но трудно сохранить равновесие духа, когда ты до смерти напуган.
Впрочем, зажигалка сыграла свою пламенную роль. Чипиздрик-«он» гортанно вскрикнул и нырнул под письменный стол. Чипиздрик-«она» среагировала одновременно с сородичем. «Она» отчаянно отпрыгнула назад, но биту не бросила.
– Атас, Манчестер! – крикнул Дуремар другу. Он подбежал к окну, распахнул его, но тут «он» начал стрелять из-под стола. У чипиздрика в руках оказался не муляж оружия, а самый настоящий пистолет. Первая пуля попала Дуремару в спину. Она перебила ему позвоночный столб. Ноги перестали слушаться старого жулика, подломились и он тяжело упал возле окна, выронив свою дурацкую зажигалку. Вторая пуля угодила Дуремару в левый бок. Она вошла в сердце и мгновенно убила его.
Все эти события произошли так быстро, что Манчестер успел сделать всего лишь один шаг к двери, а Дуремар уже лежал мертвым. Густая темно-красная кровь жирным потоком вытекала из него на пол. Манчестер замер на месте, не в силах пошевелиться. «Он» наставил на него дуло своего кошмарного пистолета, такое же темное и равнодушное, как лицо убийцы. Чипиздрик-«она» подошла ближе к Манчестеру; все так же протянула руку: «давай сюда». Манчестер понял, что сейчас умрет. Теперь он знал, как выглядит его смерть. Всей душой, всеми силами еще живого тела Манчестер воспротивился своей участи. Он повернулся к убийце и в ярости закричал, что было сил, глупые случайные слова, первыми пришедшие на ум:
– Грёбаные гастарбайтеры! Слава России!
Манчестер почувствовал, как грудь его прожигает раскаленное сверло. Один раз, второй… От нестерпимой боли все вокруг расплылось и потемнело. Вдруг он обнаружил, что лежит на диване. Кореш Дуремар смотрит на него с пола стеклянными глазами. В меркнущем мозгу Манчестера еще успела появиться дурацкая фраза, невесть как застрявшая в его памяти: «Русские своих не бросают!» Он непроизвольно вздрогнул несколько раз и умер. Его неполучившаяся жизнь закончилась.
Чипиздрики принялись искать…
Несмотря на вечернюю трагедию, равнодушный вторник все равно наступил ровно в полночь. Утро тоже не подвело – прохладное питерское солнце осветило небосвод в урочное время. В общем, жизнь шла своим чередом. Два мертвых терпигорца зябли на холодных железных столах в морге и ждали своих вивисекторов. Майор Траулько сидела в управлении полиции за столом с печеньем, конфетами и чаем и красила слипающиеся от недосыпа глаза.
Точно в шесть часов мобильник Траулько задергался в припадке трудолюбия. Совсем не вовремя. Видимо руководство тоже провело бессонную ночь и ему не терпелось. Траулько сдержанно доложила, что ее подручные облажались.
– Ну найди новых, – равнодушно предложило руководство.
– Проблема в том, что никто не знает, где теперь бриллиант, – нервно сказала Траулько, обрезая маникюрными ножничками заусенцы на пальцах.
– Может быть, «камень» забрали убийцы? – спросило руководство.
– Скорее всего, так. Наши ребята нашли под шкафом пустую коробочку из-под «Сверкающего Могадишо». Мне Манчестер успел сказать, что «камешек» у него.
– А что он еще тебе сказал? – поинтересовалось руководство.
– Да, в общем-то, больше ничего. Нет, вспомнила! Манчестер сказал: «Главное, по дороге со страху не обосраться». Что-то типа того.
– Это ключевая фраза! Тонкий намек! – оживилось руководство. – Теперь все ясно. Что же ты сразу-то не сказала?
– И что в ней ключ? Какое слово?
– Сама подумай, майор! Почему он боялся, извини за мой бурятский, обосраться?
– Манчестер мог бояться от страха. Он вообще был не герой. Или съел что-нибудь не то? – неуверенно предположила Траулько.
– Именно! Съел! Он спрятал «Сверкающий Могадишо» в желудке! Проглотил, как нигерийский наркокурьер. Знаем мы такие трюки!
– И что мне теперь делать? – растерялась Траулько. – Когда начнут проводить вскрытие, то бриллиант обязательно найдут.
